Актуальные новости Украины

Крымскиe тaтaры мoгут сдeлaть Львoву сaмый бoльшoй пoдaрoк, кoтoрый oни прoнeсли чрез столетия – глубину и архаику собственной культуры, собственных традиций, собственной идентичности. И один от львовян будет зависеть, смогут ли они получить от сего пользу, смогут ли воспользоваться этим подарком ради дальнейшего совместного развития и обогащения.
Разобраться в этом помогли львовские представители культурной среды Маркиян Иванчишин и Наталья Рыбешка-Пархоменко.
Крымские татары за три года пребывания во Львове еще успели заявить о себе, и несмотря на социальную адаптацию и достаточно закрытое галицкое сфера эта община удачно сохраняет и популяризирует собственную культуру.
Относительно того, т. е. же Львов воспринимает крымскотатарскую культуру и традиции, лучше всех могут оповестить сами львовяне, которые уже несколько лет делают совместные проекты с крымскотатарскими активистами.
Кое-кто такой из представителей львовского культурной среды Львова познакомился с крымскотатарской культурой (до) до аннексии Крыма. В частности, актриса львовского театра имени Леся Курбаса Наталья Рыбешка-Пархоменко рассказывает следующее:
«Что касается крымских татар, то сие для меня лично – как красная нить, которая проходит сквозь всю мою проживание. Так получилось, что я, еще когда в Харькове преподавала в университете искусств актерское наука, познакомилась с крымско-татарскими актерами и режиссерами. Это был 2000 год. И таже мы начали ездить на такие актерские тренинги в Крым. Там автор много общались с крымскими татарами, видели их быт, их отношение к собственной культуре, к собственной истории, однако тогда не очень обращали на это внимание, а осознали всю сокровище лишь после того, как произошла аннексия Крыма. И только 2 года взад во Львове мне Маркиян Иванчишин предложил поехать на музыкальный карнавал в Слубице (Польша), к которому были приобщены и крымские татары. Наш проект если так курировал активист из Крыма Халил Халилов. И все это переросло в дальнейшем в дружеское творческое помощь, поэтому тревог в отношении крымских татар никогда не было».

Наталья Рыбонька-Пархоменко
Поэтому отношение принимающей общины крымских татар было неупередженним: их устои вызывали скорее любопытство, чем недоразумение. Следовательно первые совместные культурные проекты крымских татар и львовян начали получать начало еще в 2014 году.
Однако сначала львовская община реагировала безлюдный (=малолюдный) слишком доброжелательно – никто не понимал, что эти культурные перфомансы могут свистнуть городу.

Сначала в городе не понимали совместных культурных мероприятий львовян и крымских татар
Впрочем Маркиян Иванчишин уверен:
Действительно, очень много проблем возникало. Кто такой-то считал, что крымские татары, если они хотят жить закачаешься Львове, должны полностью интегрироваться и стать похожими на местных жителей, же лично я так не считаю… Я не сторонник того, чтобы крымские татары менялись, без затей для комфортного сосуществования мы должны договориться об общих правилах жизни. Я считаю, фигли сейчас можно сосуществовать продуктивно, оставаясь с разными религиями, культурой. Для Львова сие будет скорее приобретением, а не потерей.
«Мы делали когда-так провокацию, мы взяли макет герба Львова, на котором есть пяточек башен, и решили поставить там мечеть вместо одной из башен. Неизвестно зачем скажем, где-то на четвертый день кто-то обратил подчеркнуть что и начал кипишевать. Согласно опросу молодые люди до 25 лет видели сие, но оно точно не вызвало у них никакой негативной реакции, а кое-кто такой думал, что так и есть, или может где-то во Львове жрать и мечеть. Поэтому вполне возможно, что львовяне были бы готовы чув крымскотатарскую культуру, религию, традиции, но у нас есть медийный страх под арабским миром, мусульманским миром. Но, думаю, этот баланс можно сторнировать. Я думаю, что в какой-то момент появится возможность, когда мы сможем сие открыто и спокойно воспринять. И, собственно, большинство наших совместных культурных проектов нацелены сверху то, чтобы этот страх перед неизвестным развеивать», – рассказал Маркиян Иванчишин.
Корабельщик «Дзига» Маркиян Иванчишин вместе с театром Леся Курбаса тогда сделали 3D-мапинг Украины возьми фоне театра Курбаса. Был электронный проект, там же прозвучала одна крымско-татарская рапсодия – «Гиджилер-узун гиджелер». В проекте принимала участие крымскотатарская певица Эля Сарахалим. И вот это была одна из первых попыток львовян и крымских татар чинить что-то вместе во Львове.
Мы смешали украинский мелос с крымско-татарским, объединились и гляди такой был результат нашей работы. А потом прошло еще немножко времени и Халилов предложил отгрохать социальный проект организации «КрымСОС» с театром Леся Курбаса. Вот у них был экий социальный проект, нацеленный на интеграцию переселенцев в львовское среду. Первый чертеж реализовался, начавшийся в декабре 2015 года. А назывался он «Игра в нас». И результатом сего проекта стал перформанс «Лабиринт». В этом проекте были задействованы переселенцы и львовяне. Их было девятнадцать, можно сказ одинаковое количество с обеих сторон. Это были не только крымские татары, ежели и и они тоже были. Это были люди из Донецка, из Луганска и кое-кто переселенцы из Крыма, – рассказывает Наталья Рыбка-Пархоменко.
Такие проекты бесспорно являются эффективными. Люди знакомятся друг с другом, они узнают о крымскотатарской культуре, их традицииях с первых уст, и после этого понимают, что все мы действительно небо и земля, но мы – украинцы. И мир крымских татар в первую очередь интересный, интересный, и совсем не такой чужой и угрожающий, как о нем рассказывают медиа. И в таком разе исчезает страх. Поэтому галицкое консервативное общество начинает понимать: единство Украины – в ее многообразии.

Галичане безвыездно активнее принимают крымско-татарскую культуру
К тому же крымскотатарская возделывание вызывает восхищение даже у тех, кто с ней хорошо и давно знаком, ввиду этого она является чрезвычайно аутентичной, глубинной и подлинной. Наталья Рыбка-Пархоменко чувствует сие в первую очередь через музыку:
«Мне кажется, что древние устои крымские татары смогли пронести и сохранить сквозь годы, сквозь ужасы депортаций, через издевательства советизации. Это настолько глубоко в них сидит, они являются так крутыми носителями своего языка, своей культуры. Поэтому у них такая сильная нефралгия потерять своей земли. Так происходит с людьми, которые очень сильно и на большой глубине погружены в свою культуру. Ну, а мне, конечно, невероятно интересно, когда лупить такая глубина, когда встречаешься с такой бездной, как крымские татары, как тебе хочется погружаться, хоть на одно мгновение, на одну секундочку тронуться к тому. Мне очень нравится искусство на пересечениях, когда есть всевозможные парадоксальные выкрутасы, когда ты знаешь – есть соприкосновение: здесь украинское, а тут уже и крымско-татарское воедино с тем. И поэтому я сейчас стараюсь как можно больше нырять, в частности, в крымско-татарскую песню, ввиду этого что это мне ближе всего, то, что я больше всего могу домыслить, и думаю, фантазирую о каких-то проектах, которые смогут объединять как украинскую музыку, бесцельно и крымскотатарскую, а, возможно, и еще какие-то национальности, которые будут очень приличествовать этой мозаике».
К тому же Львов всегда был мультикультурным. На этом месте рядом жили и живут украинцы, поляки, евреи, армяне… И все они годами сохраняют собственную общность, привнося в город что-то свое. Это приживается, и за несколько десятков планирование никто уже и не вспоминает, что изначально те или иные устои, культурные явления, архитектура и привычки были совсем не львовскими. Поэтому около разумном сосуществовании и умениях обмениваться лучшим, Львов вскоре имеет все перевес обогатиться за счет крымскотатарской культуры и сформировать в себе еще один любопытнейший мир – мир крымских татар, который они так старательно сохраняют и которым без лишних разговоров они готовы делиться со всеми украинцами.